Нотэ Лурье́ (Натан Михайлович Лурье; 2 (15) января 1906, село Роскошное, Запорожская область — 28 ноября 1987, Одесса) — еврейский писатель

Писал на идиш. Социально-психологический роман "Степь зовет" (ч. 1-2, 1932-41) о коллективизации в СССР, "Небо и земля" (1963-64) о Великой Отечественной войне, повесть "История одной любви" (1976). Сборник повестей и рассказов "Лишь море да небо" (1978)
Публикация литературного наследия советского еврейского писателя Нотэ Лурье была вызвана двумя причинами. Первая из них, лежит на поверхности – круглая, юбилейная дата столетия со дня рождения. Да и может ли быть что бы то ни было недостойное в «любви к отеческим гробам»? Я любил и люблю своего деда и твердо убежден, что Интернет-публикация будет лучшим памятником ему и его творчеству – чтобы помнили.
Причина вторая не так очевидна, как, впрочем, и бОльшая часть айсберга. Как в свое время писал Лев Вершинин:

В макинтошах защитно-серых На поношенный френч одетых, Уходила старая эра - Без оркестра и без лафета. Уходила она безмолвно, Точно в ночь спускаясь с обрыва…

Что-то подобное произошло с советской литературой.
Атлантида исчезла в одну несчастную ночь – та же судьба постигла советскую литературу. Ерничали пророчески:

Просыпаюсь – здрасьте: Нет Советской власти!

- так и получилось. Правда, не с самой властью, и тем более не с теми, кто вырос из ее драконьих зубов, а именно, что с литературой: сгинула в одночасье.
Лично у меня никакой ностальгии по советской власти не было и нет, могу только сожалеть, что в ее гроб не забит осиновый кол. И в ставших в последнее время модными стенаниях по усопшему СССР я не участвовал и не собираюсь. Все его достоинства, на мой взгляд, заключаются в том, что советская жизнь была спокойнее и упорядоченнее обстановки гражданской войны, в которой вырос мой дед.
Ни одна Атлантида не тонет просто так, как говорят на Украине, не стало, не пало. Раз утонула, значит, должна была утонуть, значит, этой судьбы и была достойна изначально. Но любопытство, пусть и археологическое, к ее останкам законно и разумно – как и любая попытка понять и разобраться.
Я не собираюсь обсуждать качество этих текстов, об этом судить читателю. Речь идет о явлении. Эта литература питалась не только социальным заказом и конъюнктурой – все это произошло с ней уже на излете. А в первые годы было много подлинного, искреннего энтузиазма и беззаветной веры. Вот только много лет спустя выяснилось, что верили неправильно. Не просто верили в не тех богов, сколько не в богов вообще. Но это все выяснилось потом, когда результаты были испытаны на собственной шкуре.
Конечно, были люди, все знавшие с самого начала. Их было немного, их жизнь и вовсе не была усыпана лепестками роз, но именно они, в большинстве своем, заняли по праву заслуженное место в истории литературы их лет.
Ситуация изменилась коренным образом – то, что казалось первостепенным, сброшено в пыльный чулан; возможно – по заслугам. Но те, кто действительно желает разобраться в прошлом, не смогут восстановить без этой выброшенной в мусор смальты, мозаику тогдашней жизни страны, историю развития ее духа, ее иллюзий и надежд.
Советскую литературу можно называть наивной, выдающей желаемое за действительное, но только с ее помощью можно узнать, что было действительным – и что желаемым – в те годы…

Википедия